Всё просто... — @дневники: асоциальная сеть

четверг, 24 апреля 2014

13:50

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

Лекция по языкознанию на филологическом факультете.
Старый профессор рассказывает:
— В некоторых языках мира двойное отрицание означает согласие. В других двойное отрицание так и остается отрицанием. Но нет ни одного языка в мире, в котором двойное согласие означает отрицание.
Голос с задней парты:
— Ага, конечно...

@темы: недофилология

URL

среда, 23 апреля 2014

09:41

Лице на ангел - екзекутор

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

но не е ли престъплението рана
като циркова арена да препуска и да скача
и отваряща се в точен час за изживяване
нека жертвата изпее
огледалце огледалце
я кажи коя е най-добрата смърт
и доколко тя приляга
на статуята на свободата
и на косматото глухарче с бели мигли
с нежни семенца в очите

но лицето му не се познава
и косата му под шапката си никнe
все така безшумно и спокойно

стъпва той по тротоара
като бялата царица
скрила съобщение за шах и мат между гърдите си

ангел-екзекутор докато целува дълго
мисли в малки мръсни думи
гордостта е отстранена

после тихо и безкръвно тишината го разстрелва

Елена Алексиева

Прослушать или скачать Сурганова и Оркестр Ангел бесплатно на Простоплеер

@темы: планета людей, меломания такая меломания, моя Болгария, здесь логики нет

URL

07:45

Это совершенно очаровательно!

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

@темы: вместо тысячи слов, планета людей, меломания такая меломания, я старомодна, фильм, фильм, фильм!

URL

вторник, 22 апреля 2014

15:39

Доступ к записи ограничен

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL

понедельник, 21 апреля 2014

19:05

Много текста. Много слов. Много букв.

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

От хороших людей непременно нужно что-то брать. Не в смысле "отбирать и пользоваться", нет. Вбирать в себя, вдыхать, впитывать, обдумывать, чувствовать, бережно хранить и взращивать. У хороших людей надо чему-то учиться. Всегда. Обязательно. Только так можно не позволить своей душе закостенеть, загнуться и атрофироваться.
В 9-ом классе у меня была учительница. Она вела у нас курс МХК (Мировая художественная культура). Многие считали ее болтушкой и чудачкой. Честно говоря, я и сама сначала относилась к ней так же. А потом что-то меня зацепило. Как-то она рассказала нам, как, когда была маленькой, на уроке музыки вместе с другими детьми она слушала Сонату №14 Бетховена (ту самую, что принято называть "Лунной"). И преподавательница говорила им, что, слушая эту музыку, дети должны видеть озеро, залитое лунным светом, лодку, качающуюся на волнах, и пару влюбленных в ней (это же надо такую чушь выдумать, право слово).
" - Дети, вы видите ночь, озеро, лунный свет, отражающий в воде? - спрашивала учительница, и дети отвечали:
- Видим.
- Дети, вы видите, как по озеру плывет маленькая лодка?
- Да, - хором говорили дети.
- А влюбленную пару в лодке вы видите? Они держатся за руки и вот-вот поцелуются.
- Виииидим, - тянули дети.
А я сидела и ничего такого не видела: ни озера, ни лодки, ни тем более влюбленных в ней. Мне было грустно и хотелось разреветься. И я все никак не могла понять: это я одна такая ненормальная, что не могу всего этого увидеть, или другие тоже не видят, но притворяются?"
Почему-то после этой истории я стала внимательней слушать Т. Н. Она чудесная женщина, очень чуткая и тонкая. Благодаря ей я научилась читать некоторые книги и еще смотреть на Босха и Климта. Так уж сложилось, что в школу я все же больше ходила ради прекрасных учителей, чем ради своих одноклассников. В университете произошло примерно то же самое. Что ж, думаю, мне повезло.
Однажды на уроке Т. Н. читала нам эссе Татьяны Толстой о Черном квадрате Малевича. Помню, как по спине у меня бежали мурашки, хотя тогда я еще, пожалуй, не могла воспринять все услышанное с должным вниманием и пониманием. Теперь, спустя семь лет, я внезапно вернулась к этому тексту, просто так, ни с того ни с сего. И мне по-прежнему делается страшно. Оставлю здесь, об этом стоит еще подумать.

Татьяна Толстая. КвадратВ 1913, или 1914, или 1915 году, в какой именно день — неизвестно, русский художник польского происхождения Казимир Малевич взял небольшой холст: 79,5 на 79,5 сантиметров, закрасил его белой краской по краям, а середину густо замалевал черным цветом. Эту несложную операцию мог бы выполнить любой ребенок — правда, детям не хватило бы терпения закрасить такую большую площадь одним цветом. Такая работа под силу любому чертежнику, — а Малевич в молодости работал чертежником, — но чертежникам не интересны столь простые геометрические формы. Подобную картину мог бы нарисовать душевнобольной — да вот не нарисовал, а если бы нарисовал, вряд ли у нее были бы малейшие шансы попасть на выставку в нужное время и в нужном месте.
Проделав эту простейшую операцию, Малевич стал автором самой знаменитой, самой загадочной, самой пугающей картины на свете — «Черного квадрата». Несложным движением кисти он раз и навсегда провел непереходимую черту, обозначил пропасть между старым искусством и новым, между человеком и его тенью, между розой и гробом, между жизнью и смертью, между Богом и Дьяволом. По его собственным словам, он «свел все в нуль». Нуль почему-то оказался квадратным, и это простое открытие — одно из самых страшных событий в искусстве за всю историю его существования.
Малевич и сам понял, что он сделал. За год-полтора до этого знаменательного события он участвовал вместе со своими друзьями и единомышленниками, в первом всероссийском съезде футуристов — на даче, в красивой северной местности, — и они решили написать оперу «Победа над Солнцем» и там же, на даче, немедля принялись за ее осуществление. Малевич оформлял сцену. Одна из декораций, черно-белая, чем-то напоминающая будущий, еще не родившийся квадрат, служила задником для одного из действий. То, что тогда вылилось из-под его кисти само собой, бездумно и вдохновенно, позже в петербургской мастерской вдруг осозналось как теоретическое достижение, последнее, высшее достижение, — обнаружение той критической, таинственной, искомой точки, после которой, в связи с которой, за которой нет и не может быть больше ничего. Шаря руками в темноте, гениальной интуицией художника, пророческой прозорливостью Создателя он нащупал запрещенную фигуру запрещенного цвета — столь простую, что тысячи проходили мимо, переступая, пренебрегая, не замечая… Но и то сказать, немногие до него замышляли «победу над Солнцем», немногие осмеливались бросить вызов Князю Тьмы. Малевич посмел — и, как и полагается в правдивых повестях о торговле с Дьяволом, о возжаждавших Фаустах, Хозяин охотно и без промедления явился и подсказал художнику простую формулу небытия.
В конце того же 1915 года — уже вовсю шла Первая мировая война — зловещее полотно было представлено среди прочих на выставке футуристов. Все другие работы Малевич просто развесил по стенам обычным образом, «Квадрату» же он предназначил особое место. На сохранившейся фотографии видно, что «Черный квадрат» расположен в углу, под потолком — там и так, как принято вешать икону. Вряд ли от него — человека красок — ускользнуло то соображение, что этот важнейший, сакральный угол называется «красным», даром что «красный» означает тут не цвет, а «красоту». Малевич сознательно вывесил черную дыру в сакральном месте: свою работу он назвал «иконой нашего времени». Вместо «красного» — черное (ноль цвета), вместо лица — провал (ноль линий), вместо иконы, то есть окна вверх, в свет, в вечную жизнь — мрак, подвал, люк в преисподнюю, вечная тьма.
А. Бенуа, современник Малевича, сам великолепный художник и критик искусства, писал о картине: «Черный квадрат в белом окладе — это не простая шутка, не простой вызов, не случайный маленький эпизодик, случившийся в доме на Марсовом поле, а это один из актов самоутверждения того начала, которое имеет своим именем мерзость запустения и которое кичится тем, что оно через гордыню, через заносчивость, через попрание всего любовного и нежного, приведет всех к гибели».
За много лет до того, в сентябре 1869 года, Лев Толстой испытал некое странное переживание, оказавшее сильнейшее влияние на всю его жизнь и послужившее по всей очевидности переломным моментом в его мировоззрении. Он выехал из дома в веселом настроении, чтобы сделать важную и выгодную покупку: приобрести новое имение. Ехали на лошадях, весело болтали. Наступила ночь. «Я задремал, но вдруг проснулся: мне стало чего-то страшно. (...) Вдруг представилось, что мне не нужно, незачем в эту даль ехать, что я умру тут, в чужом месте. И мне стало жутко». Путники решили заночевать в городке Арзамасе. «Вот подъехали наконец к какому-то домику со столбом. Домик был белый, но ужасно мне показался грустный. Так что жутко даже стало. (...) Был коридорчик; заспанный человек с пятном на щеке, — пятно это мне показалось ужасным, — показал комнату. Мрачная была комната. Я вошел, — еще жутче мне стало.
(...) Чисто выбеленная квадратная комнатка. Как, я помню, мучительно мне было, что комнатка эта была именно квадратная. Окно было одно, с гардинкой красной... (...) Я взял подушку и лег на диван. Когда я очнулся, никого в комнате не было и было темно. (...) Заснуть, я чувствовал, не было никакой возможности. Зачем я сюда заехал? Куда я везу себя? От чего, куда я убегаю? Я убегаю от чего-то страшного, и не могу убежать. (...) Я вышел в коридор, думал уйти от того, что мучило меня. Но оно вышло за мной и омрачило все. Мне так же, еще больше, страшно было.
— Да что это за глупость, — сказал я себе. — Чего я тоскую, чего боюсь?
— Меня, — неслышно отвечал голос смерти. — Я тут.
(...) Я лег было, но только что улегся, вдруг вскочил от ужаса. И тоска, и тоска, — такая же духовная тоска, какая бывает перед рвотой, только духовная. Жутко, страшно. Кажется, что смерти страшно, а вспомнишь, подумаешь о жизни, то умирающей жизни страшно. Как-то жизнь и смерть сливались в одно. Что-то раздирало мою душу на части и не могло разодрать. Еще раз прошел посмотреть на спящих, еще раз попытался заснуть; все тот же ужас, — красный, белый, квадратный. Рвется что-то и не разрывается. Мучительно, и мучительно сухо и злобно, ни капли доброты я в себе не чувствовал, а только ровную, спокойную злобу на себя и на то, что меня сделало».
Это знаменитое и загадочное событие в жизни писателя — не просто внезапный приступ сильнейшей депрессии, но некая непредвиденная встреча со смертью, со злом — получила название «арзамасского ужаса». Красный, белый, квадратный. Звучит, как описание одной из картин Малевича.
Лев Толстой, с которым случился красно-белый квадрат, никак не мог ни предвидеть, ни контролировать случившееся. Оно предстало перед ним, набросилось на него, и под влиянием произошедшего, — не сразу, но неуклонно, — он отрекся от жизни, какую вел до того, от семьи, от любви, от понимания близких, от основ мира, окружавшего его, от искусства. Некая открывшаяся ему «истина» увела его в пустоту, в ноль, в саморазрушение. Занятый «духовными поисками», к концу жизни он не нашел ничего, кроме горстки банальностей — вариант раннего христианства, не более того. Последователи его тоже ушли от мира и тоже никуда не пришли. Пить чай вместо водки, не есть мяса, осуждать семейные узы, самому себе шить сапоги, причем плохо шить, криво, — вот, собственно, и весь результат духовных поисков личности, прошедшей через квадрат. «Я тут», — беззвучно прошептал голос смерти, и жизнь пошла под откос. Еще продолжалась борьба, еще впереди была Анна Каренина (безжалостно убитая автором, наказанная за то, что захотела жить), еще впереди было несколько литературных шедевров, но квадрат победил, писатель изгнал из себя животворящую силу искусства, перешел на примитивные притчи, дешевые поучения и угас прежде своей физической смерти, поразив мир под конец не художественной силой своих поздних произведений, но размахом своих неподдельных мучений, индивидуальностью протеста, публичным самобичеванием неслыханного дотоле масштаба.
Малевич тоже не ждал квадрата, хотя и искал его. В период до изобретения «супрематизма» (термин Малевича) он исповедовал «алогизм», попытку выйти за границы здравого смысла, исповедовал «борьбу с логизмом, естественностью, мещанским смыслом и предрассудком». Его зов был услышан, и квадрат предстал перед ним и вобрал его в себя. Художник мог бы гордиться той славой, что принесла ему сделка с Дьяволом; он и гордился. Не знаю, заметил ли он сам ту двусмысленность, которую принесла ему эта слава. «Самая знаменитая картина художника» — это значит, что другие его произведения менее знаменитые, не такие значимые, не столь притягивающие, словом, они — хуже. И действительно, по сравнению с квадратом все его вещи странно блекнут. У него есть серия полотен с геометрическими, яркими крестьянами, у которых вместо лиц — пустые овалы, как бы прозрачные яйца без зародышей. Это красочные, декоративные полотна, но они кажутся мелкой, суетливой возней радужных цветов, перед тем как они, задрожав последний раз, смешаются в пеструю воронку и уйдут на бездонное дно Квадрата. У него есть пейзажи, розоватые, импрессионистические, очень обычные, — такие писали многие, и писали лучше. Под конец жизни он попытался вернуться к фигуративному искусству, и эти вещи выглядит так страшно, как это можно было предсказать: не люди, а набальзамированные трупы, восковые куклы напряженно смотрят из рамок своих одежд, словно бы вырезанных из ярких клочков, обрезков «крестьянской» серии. Конечно, когда ты достигаешь вершины, то дальше — путь только вниз. Но ужас в том, что на вершине — ничего нет.
Искусствоведы любовно пишут о Малевиче: "«Черный квадрат» вобрал в себя все живописные представления, существовавшие до этого, он закрывает путь натуралистической имитации, он присутствует как абсолютная форма и возвещает искусство, в котором свободные формы — не связанные между собой или взаимосвязанные — составляют смысл картины".
Верно, Квадрат «закрывает путь» — в том числе и самому художнику. Он присутствует «как абсолютная форма», — верно и это, но это значит, что по сравнению с ним все остальные формы не нужны, ибо они по определению не абсолютны. Он «возвещает искусство...» — а вот это оказалось неправдой. Он возвещает конец искусства, невозможность его, ненужность его, он есть та печь, в которой искусство сгорает, то жерло, в которое оно проваливается, ибо он, квадрат, по словам Бенуа, процитированным выше, есть «один из актов самоутверждения того начала, которое имеет своим именем мерзость запустения и которое кичится тем, что оно через гордыню, через заносчивость, через попрание всего любовного и нежного, приведет всех к гибели».
Художник «доквадратной» эпохи учится своему ремеслу всю жизнь, борется с мертвой, косной, хаотической материей, пытаясь вдохнуть в нее жизнь; как бы раздувая огонь, как бы молясь, он пытается зажечь в камне свет, он становится на цыпочки, вытягивая шею, чтобы заглянуть туда, куда человеческий глаз не дотягивается. Иногда его труд и мольбы, его ласки увенчиваются успехом; на краткий миг или на миг долгий «это» случается, «оно» приходит. Бог (ангел, дух, муза, порой демон) уступают, соглашаются, выпускают из рук те вещи, те летучие чувства, те клочки небесного огня — имени их мы назвать не можем, — которые они приберегали для себя, для своего скрытого от нас, чудесного дома. Выпросив божественный подарок, художник испытывает миг острейшей благодарности, неуниженного смирения, непозорной гордости, миг особых, светлейших и очищающих слез — видимых или невидимых, миг катарсиса. «Оно» нахлынуло — «оно» проходит, как волна. Художник становится суеверным. Он хочет повторения этой встречи, он знает, что может следующий раз и не допроситься божественной аудиенции, он отверзает духовные очи, он понимает глубоким внутренним чувством, что именно (жадность, корысть, самомнение, чванство) может закрыть перед ним райские ворота, он старается так повернуть свое внутреннее чувство, чтобы не согрешить перед своими ангельскими проводниками, он знает, что он — в лучшем случае только соавтор, подмастерье, но — возлюбленный подмастерье, но — коронованный соавтор. Художник знает, что дух веет где хочет и как хочет, знает, что сам-то он, художник, в своей земной жизни ничем не заслужил того, чтобы дух выбрал именно его, а если это случилось, то надо радостно возблагодарить за чудо.
Художник «послеквадратной» эпохи, художник, помолившийся на квадрат, заглянувший в черную дыру и не отшатнувшийся в ужасе, не верит музам и ангелам; у него свои, черные ангелы с короткими металлическими крыльями, прагматичные и самодовольные господа, знающие, почем земная слава и как захватить ее самые плотные, многослойные куски. Ремесло не нужно, нужна голова; вдохновения не нужно, нужен расчет. Люди любят новое — надо придумать новое; люди любят возмущаться — надо их возмутить; люди равнодушны — надо их эпатировать: подсунуть под нос вонючее, оскорбительное, коробящее. Если ударить человека палкой по спине — он обернется; тут-то и надо плюнуть ему в лицо, а потом непременно взять за это деньги, иначе это не искусство; если же человек возмущенно завопит, то надо объявить его идиотом и пояснить, что искусство заключается в сообщении о том, что искусство умерло, повторяйте за мной: умерло, умерло, умерло. Бог умер, Бог никогда не рождался, Бога надо потоптать, Бог вас ненавидит, Бог — слепой идиот, Бог — это торгаш, Бог — это Дьявол. Искусство умерло, вы — тоже, ха-ха, платите деньги, вот вам за них кусок дерьма, это — настоящее, это — темное, плотное, здешнее, держите крепче. Нет и никогда не было «любовного и нежного», ни света, ни полета, ни просвета в облаках, ни проблеска во тьме, ни снов, ни обещаний. Жизнь есть смерть, смерть здесь, смерть сразу.
«Как-то жизнь и смерть сливались в одно», — в ужасе записал Лев Толстой и с этого момента и до конца боролся как мог, как понимал, как сумел — титаническая, библейского масштаба битва. «И боролся с Иаковом некто до восхода зари...» Страшно смотреть на борьбу гения с Дьяволом: то один возьмет верх, то другой...
«Смерть Ивана Ильича» и есть такое поле битвы, и трудно даже сказать, кто победил. Толстой в этой повести говорит, — говорит, повторяет, убеждает, долбит наш мозг, — что жизнь есть смерть. Но в конце повести его умирающий герой рождается в смерть, как в новую жизнь, освобождается, переворачивается, просветляется, уходит от нас куда-то, где он, кажется, получит утешение. «Новое искусство» глумится над самой идеей утешения, просветления, возвышения, — глумится и гордится, пляшет и торжествует.
Разговор о Боге либо так бесконечно сложен, что начинать его страшно, либо, напротив, очень прост: если ты хочешь, чтобы Бог был — он есть. Если не хочешь — нет. Он есть все, включая нас, а для нас он, в первую очередь, и есть мы сами. Бог не навязывается нам, — это его искаженный, ложный образ навязывают нам другие люди, — он просто тихо, как вода, стоит в нас. Ища его, мы ищем себя, отрицая его, мы отрицаем себя, глумясь над ним, мы глумимся над собой, — выбор за нами. Дегуманизация и десакрализация — одно и то же.
«Десакрализация» — лозунг XX века, лозунг неучей, посредственностей и бездарностей. Это индульгенция, которую одни бездари выдают другим, убеждая третьих, что так оно все и должно быть — все должно быть бессмысленным, низменным (якобы демократичным, якобы доступным), что каждый имеет право судить о каждом, что авторитетов не может быть в принципе, что иерархия ценностей непристойна (ведь все равны), что ценность искусства определяется только спросом и деньгами. «Новинки» и модные скандалы удивительным образом не новы и не скандальны: поклонники Квадрата в качестве достижений искусства все предъявляют и предъявляют разнообразные телесные выделения и изделия из них, как если бы Адам и Ева — один, страдающий амнезией, другая синдромом Альцгеймера, — убеждали друг друга и детей своих, что они суть глина, только глина, ничего, кроме глины.
Я числюсь «экспертом» по «современному искусству» в одном из фондов в России, существующем на американские деньги. Нам приносят «художественные проекты», и мы должны решить, дать или не дать денег на их осуществление. Вместе со мной в экспертном совете работают настоящие специалисты по «старому», доквадратному искусству, тонкие ценители. Все мы терпеть не можем квадрат и «самоутверждение того начала, которое имеет своим именем мерзость запустения». Но нам несут и несут проекты очередной мерзости запустения, только мерзости и ничего другого. Мы обязаны потратить выделенные нам деньги, иначе фонд закроют. А он кормит слишком многих в нашей бедной стране. Мы стараемся, по крайней мере, отдать деньги тем, кто придумал наименее противное и бессмысленное. В прошлом году дали денег художнику, расставлявшему пустые рамки вдоль реки; другому, написавшему большую букву (слово) «Я», отбрасывающую красивую тень; группе творцов, организовавших акцию по сбору фекалий за собаками в парках Петербурга. В этом году — женщине, обклеивающей булыжники почтовыми марками и рассылающей их по городам России, и группе, разлившей лужу крови в подводной лодке: посетители должны переходить эту лужу под чтение истории Абеляра и Элоизы, звучащей в наушниках. После очередного заседания мы выходим на улицу и молча курим, не глядя друг другу в глаза. Потом пожимаем друг другу руки и торопливо, быстро расходимся.

@темы: планета людей, недофилология, я старомодна

URL

17:19

Между ударами пауза

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

Есть все-таки какая-то едва уловимая прелесть в том, чтобы вот сейчас, в такой день сидеть на прудах за общежитием - на совершенно грязных и мутных прудах, в которых летом некоторые моют машины, - разувшись и подставив голые плечи солнцу, щуриться правым глазом, кормить уток и гладить Пса. Он никуда не ушел, как я и просила, и сегодня выглядит гораздо лучше, хотя все еще прихрамывает на правую переднюю лапу, и ухо у него, видимо, подрано окончательно и бесповоротно. Смешной, трогательный, такой притихший сейчас. Даже играть не захотел... Молчит.
Набирать это сообщение на мобильнике (потом исправлю все опечатки, если такие будут), курить (надо прекращать, а то что-то я... Мне ж домой в пятницу, а я ж берегу нервы своих родителей и свои тоже), внезапно выяснив, что Псу нравится табачный дым. Удивительно для собаки, но он даже глаза закрыл от удовольствия и, кажется, улыбается своей загадочной собачьей улыбкой. Отгородиться музыкой от всего окружающего мира, от звуков большого города и его жителей... Маленьких винтиков гигантского, чудовищного механизма. И эта глупая песня, попавшая в плеер из-за одной только фразы: "Шифр не тот, и жизнь не та..."
Скоро у меня сядет батарейка, и я отправлюсь в общагу, в мою душную, нагретую за день комнату.
Как-то так. Здесь все так же нет логики. Только я, Пес и музыка. И я не могу понять, плохо мне или хорошо. Мне, пожалуй, спокойно.

URL

10:02

Подкрался незаметно

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

Давно ли вы, мои хорошие, слышали от меня истории про пиздец общажного масштаба? Кажется, не очень. Но, наверно, уже соскучились. Так вот, сегодня он опять произошел. Дааа...
Захожу утром в ванную и обнаруживаю, что какая-то тварь сломала душ. Шланг не то выдернули, не то еще что, но теперь вода не доходит до распылителя, а фонтаном бьет во все стороны (мне в морду лица, например).
Озверев, вываливаюсь в коридор, завернутая, как Юлий Цезарь, в полотенце (а оно у меня веселенькое - синенькое и с дельфинами) и ору дурным голосом: "Телки, komm zu mir!" Телки эту фразу уже знают. И знают, что ничего хорошего она им не сулит. Поэтому высунулись из комнат, смотрят испуганно, как мыши. Я их спрашиваю: "Кто душ сломал?" Тишина. "Хорошо, спрошу по - другому: кто видел, что душ сломан?" Молчат. "Все ясно, - говорю, - значит, все видели. Сантехника кто-нибудь вызвал?" Что бы вы думали? Конечно же, никто не вызвал!
Тут уж я закипела... Теперь, конечно, совесть мучает. Думаю, не стоило так жестить, но в последнее время они меня основательно выводят своей тупостью. Я все понимаю. Весна, обострение, гормоны из ушей и т.д. и т.п. Но не до такой же степени! Я и так лампочки за них вкручиваю (они как-то раз целый день в туалет с мобильниками ходили, пока я не пришла и не сделала им свет), в блоке убираюсь, волосы их противные, мерзкие из слива вытаскиваю. И фиг бы с ними, с лампочками с этими! Я так понимаю, что для этих девиц с их куриными мозгами вкрутить лампочку - это mission impossible, но они даже сантехника вызвать не в состоянии! Что за нахер, а? Да у них у всех жопы в полтора - два раза больше моей, а они их донести до первого этажа не могут!
"Значит так, - говорю, - я сейчас одеваюсь и иду за сантехником. Но еще одна такая ситуация - разбираться не стану. Трахну первого, кого поймаю! Веником. И не той стороной, где у веника ручка, даже не рассчитывайте легко отделаться! Я заморочусь, но сделаю это! Мне терять нечего - я отсюда скоро съеду."
читать дальше
Занавес. Сантехник уже все починил - работы на 5 минут было. Куры стараются не попадаться мне на глаза. Я злорадствую и ржу. Пытаюсь представить всю эту сцену со стороны. Полтора метра рыжей злости, завернутой в жизнерадостное полотенце с дельфинчиками. Карманный диктатор, блин!

@темы: эти непонятные человеки, недофилология, и сбоку бантик

URL

воскресенье, 20 апреля 2014

12:35

Блуждая по Твин Пиксу

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

После небольшой паузы я продолжаю смотреть "Твин Пикс". Ага. Медленно, но верно. Всего-то на две серии продвинулась, но... "Твин Пикс" продолжает взрывать мой мозг. Это такой слом системы, что просто дальше некуда. Наверное, именно поэтому мне так хочется записывать свои мысли и ощущения, пусть и промежуточные.
Из новых впечатлений и наблюдений могу сказать следующее:
Дама - с - Поленом очаровательна, даже не знаю, почему, но очень она мне нравится. Интересно было бы узнать ее историю. Откуда взялось это ее говорящее Полено? Думаю, за всей этой внешней чудаковатостью прячется большое человеческое несчастье (убедительная просьба - ничего мне не рассказывать, даже если в сериале нет ответа на этот мой вопрос. Я сама, ок?).
Мне по - прежнему нравится Донна, хотя я начинаю думать, что в этой своей погоне за истиной (которая все еще где-то рядом) она совершенно не думает о чувствах других людей и о том, какие последствия могут иметь ее поступки. Сначала они своим представлением довели до больницы этого несчастного психиатра, теперь вот Гарольд... Действительно, бедный парень. Довериться кому-то и получить такой удар в спину. Уничтожить перед смертью все, во что ты вкладывал столько сил, любви и заботы, и повеситься, оставив после себя записку "Я одинокая душа"... Это грустно. Очень - очень грустно. И ведь если бы Донна проявила хоть каплю терпения и, пожалуй, сочувствия, он бы перестал цепляться за свои воспоминания о Лоре и сам отдал бы ей этот дневник.
Цитата на память: "Каждый человек несет в себе свою боль".
Мое мнение об Одри не изменилось. Пустышка. Романтичная глупышка, которая так старается казаться взрослой женщиной, а в душе - сущий ребенок. Но все же я ловлю себя на мысли, что мне ее искренне жаль. Редкостный мерзавец у нее папаша. Сукин сын. Наверное, поэтому она так отчаянно цепляется за агента Купера. Хоть кому-то на нее не наплевать.
Надин меня веселит и в своей склонности крушить и ломать все, что попадается ей под руку, кого-то чертовски мне напоминает. Кого-то, кто сегодня умудрился разбить очередную кружку (хорошо, хоть пустую, а не с чем-нибудь горячим) и порезаться, убирая осколки. А еще уронить пудреницу в, мать его, чай! Такие дела... Печалька.
Однорукий продолжает наводить на меня ужас. Сползающая по лестнице мать Лоры, кстати, тоже.
Бедняжка Медди оказалась слишком похожа на Лору.
Музыка все - таки завораживает. У меня от нее по коже бегут мурашки.

@темы: здесь логики нет, фильм, фильм, фильм!

URL

09:27

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

Но все же хочется верить, что где-то прячутся глаза,
В которых тайною сердца кровоточит слеза,
В которых видно на белке от боли красную нить...
И ради этих глаз я буду жить.

Слишком часто те, кого мы действительно любим - сильно, искренне, всей душой - недооценивают, а то и вовсе нас не ценят. Наверное, как раз потому, что мы их любим, ничего не требуя и даже не прося взамен, и они привыкли к такой нашей любви. Она для них стала чем-то само собой разумеющимся, не требующим ни отдачи, ни элементарной... осторожности, аккуратности. Почему-то тех, кто любит, не боятся обидеть... Совсем. Вроде как все стерпит, раз любит, никуда не денется. И ведь в самом деле скорее всего никуда ты не денешься. И всегда будешь рядом, и придешь по первому зову. Как в той сказке: "Стань передо мной, как лист перед травой". Станешь. Кем угодно станешь, если понадобится...
Но как часто мы сами поступаем ровно так же с теми, кто всей душой любит нас? Как часто я сама так поступаю? Не замечаю, не ценю, не берегу... Как часто отворачиваюсь, обижаю, причиняю боль?.. Не смотрю в глаза, не вижу напряженья нервов, и сжатых губ, и побелевших пальцев? Не слушаю то, что скрыто на дне молчания, не слышу, как смех вдруг начинает звучать разбивающимся вдребезги хрусталем, как где-то глубоко внутри со стоном рвется еще одна струна?..
Почему мы все-таки так глупы? И к тому же жестоки.

@темы: здесь логики нет

URL

суббота, 19 апреля 2014

14:12

Вот так

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

Люди все-таки - удивительные существа. И тупость их не имеет границ.
На кой хрен, спрашивается, переться на тот балкон, на котором уже стою я?
На удивление легко и приятно сегодня было разговаривать с отцом. Он редко мне звонит, но чаще, пожалуй, и не нужно. С вопросов ни о чем постепенно съезжаем на нечто гораздо более важное. Я уже давно заметила, что когда рядом нет мамы, папа ведет себя совсем по - другому и говорит иначе. И в такие моменты ловлю себя на мысли, что мы по - прежнему чудовищно с ним похожи.
- Знаешь, ребенок, ужасным дерьмом становится этот мир. И люди... Даже не знаю, всегда ли они были такими? А если нет, то когда успели так ссучиться? И мне искренне жаль тебя, ребенок, потому что тебе в этом мире еще жить.
Вот так.

@темы: диалоги о животных, эти непонятные человеки

URL

00:27

И Бродский читается по-особому...

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

Сонет

Переживи всех.
Переживи вновь,
Словно они — снег,
Пляшущий снег снов.
Переживи углы.
Переживи углом.
Перевяжи узлы
Между добром и злом.
Но переживи миг.
И переживи век.
Переживи крик.
Переживи смех.

Переживи стих.
Переживи всех.

@темы: планета людей, ночью хочется звон свой, я старомодна

URL

пятница, 18 апреля 2014

16:06

Доступ к записи ограничен

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL

08:25

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

Пусть просто будет так.

Прослушать или скачать Би-2 Макондо бесплатно на Простоплеер

@темы: вместо тысячи слов

URL

четверг, 17 апреля 2014

18:30

Мам, блин...

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

Умеешь ты все - таки, мама, весь кайф поломать. Блин...
Во - первых, пора бы уже привыкнуть к тому, что свой телефон я слышу исключительно дома, когда он лежит перед носом и злобно вибрирует, и почти никогда - на улице, потому что там в принципе шумно, а я к тому же гуляю в наушниках. И не надо устраивать истерики и поднимать панику. Серьезно! 12 пропущенных за 25 минут - это уже перебор, тебе так не кажется?
А во - вторых, ты же прекрасно знаешь, чем заканчиваются твои звонки с фразами: "Я тут начала твои вещи из углов выскребать (круто, мои вещи, оказывается, валяются по столь отдаленным углам, что их оттуда надо "выскребать" да еще и за неделю до моего приезда. Судя по всему, своей полки в шкафу у меня больше нет) - ты что вообще забирать с собой будешь?" А заканчиваются они примерно следующим образом: почти каждый пункт, обозначенный мной, ты сопровождаешь комментарием в духе "Ты и этот ужас носить собралась?" и "А это - то тебе там зачем?" В конце концов я плюю на это гиблое дело и говорю: "Ладно, забей. Приеду - там разберемся."
Мам, да я прекрасно знаю, что, будь твоя воля, ты бы меня всю завернула в бантики и рюшечки, но они на мне не приживаются! Совсем! Что толку, что я привезу чемодан ненужных вещей, если все равно перелезу в итоге в свои любимые джинсы/ шорты и рубашки/ футболки? И вообще останусь верна уютным свитерам (которые, кстати, ты же мне и вяжешь, когда я очень прошу), растянутым кофтам (но они всегда остаются дома) и тем самым туфлям на шнурках из коричневой замши, которые тебе так не нравятся, но зато их люблю я, потому что они удобные и, кажется, в них всю Землю можно обогнуть по экватору (про кеды и балетки я молчу - их ты и вовсе не выносишь). Нет, я, конечно, ношу и платья, и юбки, и высокие каблуки. И даже получаю от этого удовольствие (иначе не носила бы, да), но это все тоже далеко не бантики и совсем не рюшечки. Я выгляжу опрятно, аккуратно, в меру строго. И мне в этом комфортно. Разве этого не достаточно?
Я все равно искренне не понимаю, какой смысл во всей этой пошлой и, как по мне, совершенно безвкусной мишуре? Да, я согласна, что надушенные болонки у большинства людей вызывают больше умиления и любить их куда проще, чем беспородных собак. Но вопрос в другом: как их любят? А любят их, мамочка, как аксессуары, брелочки для сумочек, которые рано или поздно надоедают. Тебе они кажутся забавными. Я даже помню, как ты разозлилась, когда на очередную такую сявку я сказала тебе, что собака, в которой нет ничего, кроме дерьма, никогда не станет другом. С людьми, мамочка, точно так же. Ничего удивительного, что ты никогда не умела выбирать подруг...
И пока ты что-то там болтаешь мне в трубку, я спокойно угукаю в ответ, привычно заполняя паузы и создавая иллюзию диалога, в которую ты все еще веришь, но сама думаю в этот момент совсем о другом.

@темы: эти непонятные человеки, здесь логики нет

URL

среда, 16 апреля 2014

22:14

Всем мыша!

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

Я тут вдруг поняла, что у меня есть просто офигительнейший рецепт от хандры и плохого настроения. Правда!
Когда мне становится уныло и грустно, я пересматриваю мультики Хаяо Миядзаки. Действует безотказно!
Почему?
Да хотя бы уже потому, что после вот такого вот очаровательного зрелища:

читать дальше

... хандрить ну никак не получается!

@темы: диалоги о животных, фильм, фильм, фильм!

URL

15:24

Едет! Едет! Едет!

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

- Привет.
- Привет.
- Как дела? Что делаешь?
- Диплом пишу.
- Серьезно?
- Пф... Нет, конечно. Лежу на жопе у собаки. Ноги на стенку закинула и туплю в потолок.
- Я почему - то так и подумал. Гладиолусу - привет.
- Передам обязательно.

Да, да, да! Е. П. все - таки приедет! Сегодня купил билет. Правда, не на мой день рождения, а 6 - го, но не суть. Главное же, что приедет! Ко мне! На целый день! На сутки! Оооо... Я буду пьян и счастлив!
И надо попросить Илью, чтобы он договорился с охранниками, потому что сама я не умею. И на вокзале надо встретить. Обязательно! А как же? И в глаза заглянуть - этот непременный обряд узнавания. Чтобы убедиться, что ничего не изменилось, что ты все тот же. Я, правда, боюсь, что ты мне скажешь, оторвав меня от земли... Что я вешу, как птичка, что от меня ничего не останется скоро, что мне надо больше думать о себе. Ты так всегда говоришь, и меня это злит, совсем немножко. И ты привезешь мне футболку. Своего размера. Мужскую. Наша особая традиция еще с первого курса - дарить мне футболки каждый раз, как мы видимся. И они мне большие, и длинные, и широкие, и я завязываю их узлом на животе, и я в них ужасно смешная, но мне так нравится их таскать. Странный девчачий фетиш, о котором ты знаешь с самого первого дня, как мы стали дружить. С того самого дня. С 10-го класса, когда ты предложил испытать на себе все фонтаны - шутихи, потому что все равно идет дождь и мы уже мокрые, а значит, терять нам нечего. И в автобус мы пришли самыми последними, и вода с нас лилась ручьями, и Зойка долго ругалась, что мы поросята, а нам было весело - весело. Помнишь? И если повезет, я познакомлю тебя с Псом (он, правда, что-то пропал в последние дни, но такое и раньше бывало - уверена, скоро вернется). Он тебе понравится, хотя кошек ты и любишь больше. Блин, приезжай скорее!

URL

вторник, 15 апреля 2014

09:52

Шикарные

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

@темы: вместо тысячи слов

URL

понедельник, 14 апреля 2014

21:49

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

Всяко нещо, което не е онова, което искаме да е, най - често ни кара да го намразим. Така ли е?
Подозираме, че не е по силите и ума ни да го проумеем и си наумяваме да го унищожим. За по - лесно, уж. Човешката ни природа е такава. Пълна заблуда, питай ме да ти кажа. Пълна. Насилие черно над светлия ум, който Божем ни е дарен. Насилничество над различния. Кой ни е казал, че тогава сме силните, не знам. Силни са пушките, не ние. Да се мислиш силен, защото имаш пушка, е опасна болест.

К. А. "Вътрешната стая"

@темы: планета людей, недофилология

URL

14:44

Дождь раскачивает небо...

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

Кто тут ныл, что хочет дождя? Прааавильно, я ныл, что хочу дождя.
А я говорила, что кто-то в Небесной Канцелярии меня любит? Видимо, любит очень сильно, потому что сегодня у нас дождь! ДОЖДЬ, понимаете?
Слабенький, меленький, но самый настоящий дождь! И по стеклу и жестяному подоконнику стучит так нежно и мелодично... А еще Н. куда - то смоталась, и теперь музыку можно слушать без наушников. И шикарный мужчина великолепным голосом тихонько напевает мне, а я беззвучно подпеваю ему. Красота.
Я то и дело высовываюсь из окна и ловлю небесную воду. Ресницами. Губами. Языком. Ладонями. Здравствуй, дождь! Вот она я! Я больше всех тебя ждала и по тебе скучала. Честно - честно!
И в комнате немного зябко. И кончики пальцев - совсем холодные, почти ледяные. Но в теплый плед завернуты босые ноги. И мятный чай согревает изнутри. И старый плюшевый пес, с которым я сижу в обнимку. И этот сероватый воздух такой уютный... Мне хорошо. Мне очень - очень хорошо.
Наверное, это один из тех дней, которые я бы с удовольствием превратила в день сурка, и, думаю, что ни за что б не пожалела.

Прослушать или скачать Дождь раскачивает небо. бесплатно на Простоплеер

@темы: need more coffee, из рубрики "Внезапно", я старомодна

URL

воскресенье, 13 апреля 2014

22:02

Метробред

Я человек со снятой кожей, каждый поцелуй - как шрамы, каждая слеза - игла...

Ненавижу ездить в метро. Особенно по вечерам.
Тоскливо и страшно. Усталые лица. Пустые глаза. Сплошные спины. И ладно, если только спины - на эскалатарах все больше жопы, с моим - то ростом. Толчки, пинки, оттоптанные ноги. Столько скрытой агрессии и раздражения, что в голове гудит. Душно. От людских запахов едва не выворачивает. Хорошо, что желудок пуст, иначе бы не удержала. Попрошайки в переходах и по вагонам. И в наушниках -"Пластмассовая жизнь". От такого сочетания охота удавиться на собственном ремне. Еще и турникетом прихлопнуло, но это нормально. Обидно только.
Лис была права. С наступлением "плюса" количество коротких юбок зашкаливает, чего нельзя сказать о количестве красивых ног. Я отчаянно страдаю от дефицита прекрасного. Хочется хоть чего - то настоящего, но, кажется, здесь это невозможно. Не водится в этом городе Настоящее, не живет и не дышит.
А у метро, как всегда, бомжи и пьяные подростки. Последних больше всего, пожалуй, боюсь. Дикие они совершенно. Бездушные, жестокие, одурманенные. Страшно мне от них. Бежать хочется, но знаю, что от них, как от собак, бежать нельзя ни в коем случае - им это только в радость.
Устала я здесь. Тошно. Вот уж точно... "Не выходи из комнаты, не совершай ошибку..."

Прослушать или скачать Чужие Сны Косы бесплатно на Простоплеер

@темы: меломания такая меломания, эти непонятные человеки, здесь логики нет

URL

Последние 1 …20 21 22 23 24 …40


Запомнить